"Дети спят ночью, а я возле них молюсь": как мать-одиночка пережила разрушение квартиры ракетой рф

Виктория с дочками чудом выжили во время обстрелов в Киеве на Новый 2024 год. Обломками московитской ракеты их квартиру выжгло изнутри. В доме 4 человека погибли, десятки – пострадали. Прошло около полутора лет… Как им удалось выжить? МЕТА посетила семью в новом жилье, предоставленном КГГА, и узнала, как они смогли оправиться и начать жизнь с полного нуля.

• Когда враг нарушает все правила: зачем Украина до сих пор соблюдает противоминную конвенцию

Мгновенный взрыв с бешеным возгоранием: у них не было шансов выжить дома или добежать до укрытия.

Тогда, на рассвете 2 января, обломок боевой части «Кинжала» упал во двор многоэтажки на Соломенке. У Виктории с дочками не было никакого шанса выжить за двумя стенами в прихожей или в ванной. Как и от всего остального, от ванны в их квартире остался только пепел. В укрытии они тоже бы не спрятались. Взрыв произошел мгновенно после объявления тревоги с бешеным возгоранием.

Семью спасло, наверное, новогоднее чудо. В то утро они случайно были в гостях, задержавшись на ночлег из-за капризов младшего ребенка.

Оказались на улице без ничего

После трагедии Вика с младшей дочерью Софией (6 лет) и Старшей Марией (14 лет) потеряли все, что имели.

При этом женщина потеряла и любимую работу. Она работала дома, имея маленький бизнес по продаже товаров через Интернет. Конечно, сгорели и компьютер, и все остальные гаджеты, и все вещи, закупленные на продажу.

Социальное жилье город предоставил семье спустя почти 2 месяца. А до того снова повезло: их приютила волонтер, которая позволила бесплатно пожить в своей квартире рядом с разрушенным домом.

Виктория рассказала, как ей удалось все это пережить

Насколько тяжело вам было начинать всю жизнь с нуля?

Эмоционально мне было очень тяжело. Я отношусь к людям, которые тяжело переезжают с места на место.

К тому же я сама воспитываю двух своих дочек, помощи от их отцов нет. Эти мои переживания сильно отразились на здоровье.

Какие именно у вас возникли проблемы со здоровьем?

Есть такие навязчивые мысли, что мы можем сегодня погибнуть. Этого не должно быть, я это понимаю. Но вот когда я сейчас это говорю – уже слезы, потому что очень боюсь.

И всегда думаю: вот сейчас мы устроились в новой квартире, ждем переезда домой, но может и сюда прилететь. Хватаю всегда эти восстановленные документы, деньги, которые заработала. Что еще есть? Мало чего уже есть, но самое главное – это дети.

Как вы сейчас реагируете на тревоги? Изменилось ли ваше отношение к ним после разрушения дома и чудом спасенной жизни?

Недавно проспала тревогу: не услышала сообщение. И проснулась уже от очень сильных взрывов – окна тряслись, в небе какое-то зарево. Начала хватать детей, тащить их за пижамки и в коридор выталкивать. Потому что мне казалось, что сейчас влетит к нам… И вот эмоционально с паникой кричу: выбегаем, выбегаем! Я знаю, нужно выйти спокойно. А я хватаю детей и держу их при себе, обнимаю и держу, кладу их на матрасик в коридоре.

А еще буквально на днях мы приехали в гости к моим родителям в Оболонский район с ночевкой на выходные. Они живут возле ТЦ Dreamtown. Это ужас, что там произошло: очень пострадали и машины, и дома (ред.: речь идет об атаке 4 мая). Мои родители уже пенсионеры. Отец очень болен: его тяжело выводить куда-нибудь даже в коридор.

Когда воздушная тревога – для меня это всегда страшный стресс: переживаю за родителей, детей. Скажем так, холодный пот по спине стекает, панические атаки, пульс зашкаливает, голова болит.

Я так понимаю: уже дошло дело до того, что нужно обращаться за каким-то лекарством к врачам... Потому что дети спят ночью, а я сижу возле них и молюсь.

Как дети переживают эти ужасающие события?

Через два месяца после той трагедии, которая произошла с нами, моя старшая дочь, Маша, попала в больницу. Заведующая этим отделением сказала, что это может быть и психосоматическое заболевание из-за нервов и переживаний.

А она у меня наружу как будто очень спокойная, несколько закрытая – все эмоции переживает внутри. Наверное, ее переживания утраченного были очень сильны. У нее был там, дома, свой мир.

Как вам удалось прийти в себя после этой трагедии и найти новое жилье?

Тогда было много работы по восстановлению документов, построению новой жизни, много эмоций...

С первых дней трагедии в школе возле дома работал административный штаб, где пострадавшим разносторонне помогали работники соцзащиты. Через них все могли оформить помощь, оказываемую государством и городом, в том числе и по восстановлению жилья. Конечно, нужно было еще некоторое время подождать комиссии по разрушениям дома. В нашем случае еще сгорели документы – это затянулось.

Соломенская администрация и Служба соцзащиты детей предлагали нам жилье во многих других отдаленных районах, и часто совсем не подходящее. Нам нужны были хотя бы отдельные спальные места. Но хотелось еще, чтобы где-нибудь рядом с нашей школой. Потому что дети очень-очень огорчились, что после потери дома им придется еще изменить свое окружение. Они плакали, переживали и говорили: мама, пожалуйста, мы без ничего остались, оставь нам хотя бы учителей, друзей, мы не хотим в другую школу.

Но в конце февраля мы подписали договор на квартиру в Голосеевском районе, в которой живем и сейчас. К лету того года я снимала квартиру в нашем районе, чтобы дети спокойно завершили хотя бы свои классы.

Летом мне пришлось перевести дочерей в другую школу прямо со слезами. К сожалению, ездить на учебу через весь Киев у нас нет никакой возможности.

Да, сейчас у нас есть неудобства, есть эмоциональные проблемы с этим переходом, но мы держимся.

Какую помощь вы получаете от города и государства?

Сразу от Киевской администрации мы получили одноразовую помощь – 10 000 грн.

Ежемесячно получаем ВПЛ-выплату на младшую дочь – 3 000 грн. На старшую не выплачивают, потому что она не была прописана в разрушенной квартире.

Жилье нам восстанавливают с капитальным ремонтом тоже бесплатно. Кстати, я и не помню этот нюанс – от Киева или от государства.

Как удалось обустроиться на новом месте? Нужно ли вам как-нибудь за него платить?

Собственно жилье неплохое. Это совершенно новая квартира. В соседней комнате с нами живет сосед-пенсионер из нашего пострадавшего дома. Еще из хорошего, например, он учит младшую, Софийку, играть в шахматы и рисовать. Потому что он художник. В школе преподает рисование и лепку из глины.

В качестве гуманитарной помощи нам предоставили шкафы, стол, холодильник, микроволновку, кровати с матрацами.

А другие вещи, конечно, нам помогали люди – очень многое: и посуда, и там какие-то одеяла, и одежда детям. Кстати, мы и сейчас ходим в вещах людей, которые нам помогли: мало чего купили за это время. Вот смотришь по всей квартире: там подушка, которую люди отдали, там кастрюлька, там ложечка, там чашечка... Все напоминает о людях, помогавших в то время. И у нас все есть, что нужно для повседневной жизни – и мы всем очень благодарны.

За проживание не платим, оплачиваем только коммунальные услуги.

Так что мы очень благодарны администрации города и государству, что они отнеслись к нам с уважением и оказали такую колоссальную помощь.

Какие преимущества и недостатки по сравнению с прошлым жильем?

Единственный, достаточно большой минус, с которым я не могу смириться – это 18-й этаж. И когда обстрелы, работает ПВО – это не просто очень слышно, а кажется, сейчас прямо на тебя упадет. Мы все слышим: как ракета полетела, как шахед… И уж эмоции через край – ужас. А в укрытие с 18-го этажа трудно добраться.

Хотя есть и позитив. Квартира большая, два туалета, большие комнаты – такого у нас не было дома. И сейчас мы уже стараемся искать позитив во всем, что у нас есть.

Есть крыша над головой, есть на чем есть, приготовить, есть где помыться, где подумать, поспать, даже поработать, уроки детям сделать. Я благодарна этой жизни за то, что мы живы и здоровы, что нас не оставили люди, нас не оставила власть. Я деткам всегда говорю: смотрите, что-то мы потеряли, а что-то у нас появилось.

Вам очень не хватало своих привычных вещей или в обновлении тоже удалось найти какой-нибудь позитив?

Очень не хватало многих привычных вещей, но мы уже смирились. Много без чего мы обошлись, многого до сих пор не хватает.

У нас здесь, например, нет стиральной машинки – стираю вручную. И развешать негде, потому что в этой квартире нет балкона. Это достаточно тяжело в обиходе, но можно пережить.

Появились ли у вас свои любимые места в новом районе?

Мы мало гуляем, потому что школа занимает много времени. До нее – 20 минут пешком. Знаю, что в этом районе есть очень красивый парк, но не рядом – к нему нужно ехать.

Как бы то ни было, все равно мы хотим вернуться скорее домой. В новом районе нам эмоционально тяжело, потому что дома и друзья у детей, и у меня знакомые, и многие другие нюансы.

Как обстоят дела с восстановлением разрушенного жилья?

Восстановление еще продолжается. Хотя обещания были, что и в марте закончат, потом – в конце мая. Скоро уже конец мая – там еще много работы. Но работники работают, звонит прораб, какие мастера спрашивают, что и как делать. Дело идет. К тому же у нас в стране сейчас мало мужчин, потому что забирают на войну. Поэтому восстановление идет медленнее, чем могло бы. Но мы ждем. Ждем.

Если хотите поддержать семью – карта ПриватБанк: 4149609048150132, Виктория Захарченко.

Также мы писали: Всех украинцев будут готовить к вооружённому сопротивлению врагу, вскоре будут законопроекты, — Верещук.