О важности психотерапии. 16 мыслей после просмотра "Игры в кальмара"

Хван Дон Хек, режиссер и сценарист «Игры в кальмара», буквально за сутки до выхода 3-го сезона заявил, что у него не будет хэппи-энда. И многие сразу на него набросились: дескать, зачем так спойлерить? Но спойлера как такового и не было, потому что действительно: а каким мог бы быть счастливый конец? Новый сезон – новые игры, а значит – и новые смерти. Когда бы все не остановилось, кто-то точно умрет – это уже не хэппи-энд. Тот же Ги Хун победил в Игре в первом сезоне – но стало ли это хэппи-эндом для него тогда? Последняя серия тогдашнего сезона ответила на этот вопрос красноречиво: не стало. Даже выживание в Игре не делает тебя счастливчиком и тем более счастливым – «лишь» победителем. Поэтому заявление Хван Дон Хека незадолго до премьеры финального сезона – это всего лишь напоминание фанатам, что сам формат Игры не предусматривает хэппи-энда. Ни для участников, ни для организаторов. Ни для кого. Следовательно, и для зрителей.

• Простой как двери и заставляет улыбаться. 10 мыслей после просмотра "Элио"

«Игра в кальмара» – сериал, который закончился. Все, окончательно. Последний сезон увидел свет. В этом тексте делюсь своими мыслями после просмотра финальных серий. Делаю это со спойлерами ко всем сезонам, без них – в «Стоит ли смотреть?» в конце материала.

1. Идея с разделением, по сути, одного сезона на 2 сработала. Предыдущий имел 7 серий, этот – 6, но оба – об одной и той же Игре. Даже снимались вместе. Просто Netflix хотел заработать дважды. Если бы вообще все серии (все 13) вышли в один день, то зритель приобрел бы подписку только на месяц – а так покупал аж на 2. Повлияло ли на сериал решение заранее разделить историю на 2 сезона? Да, причем довольно негативно, ведь это было очень заметно по сезону №2, где авторам пришлось добавлять ненужные элементы для увеличения хронометража. Там где-то полторы серии можно «вырезать» смело. Зрителю «Игры в кальмара» просто нужно было пережить тот сезон – не то чтобы плохой, но более медленный, чем первый, и с меньшей концентрацией событий. Пережил. И вот вышел третий – с более высоким темпом, с большим количеством важных моментов и сцен. И все, я почти уверен, будут довольны сезоном хотя бы потому, что на контрасте с предыдущим он значительно сильнее. Netflix мог сразу выпустить 11 серий (вместо 13-ти, просто «порезать» лишнее) – но сделал по-своему. Заработал деньги и не заслужил большой критики. Схема работает, дальше, с другими проектами, будет так же.

Обидно, если и дальше будет страдать продукт – сам сериал, авторов которого будут просить искусственно вписать какую-то дополнительную и ненужную истории сюжетную линию, чтобы (полу)сезон был чуть длиннее и чтобы его было не стыдно выпускать. «Игра в кальмара» может развить этот неприятный для зрителя тренд.

2. Ножички для первой же игры сезона – топ. Замечательные и милые. Сериал с самого начала строит своё повествование в том числе на этом противопоставлении между детским (игры и декорации) и недетским (борьба за жизнь). И вот эти ножички – это прямо концентрированная «Игра в кальмара». Потому что они действительно красивые и действительно представляют угрозу жизни. Если бы я был ребенком, я бы хотел себе такой игрушечный, потому что он яркий и компактный, на вид – очень удобный для держания в руке. Я работал в магазине игрушек когда-то – уверен, что смог бы продать несколько таких, если бы они не были острыми, родителям детей, потому что этот товар есть за что хвалить. В то же время здесь эти ножички – орудие жестоких убийств, что-то такое, чего половина участников будет бояться в течение 30 минут. Приятно, что «Игра в кальмара» не изменяет себе и в последнем сезоне, когда, казалось бы, свежие идеи должны были закончиться, предлагает атрибут, который для некоторых (например, для меня) станет олицетворением всей Игры.

3. Игра в прятки – первая за все сезоны, где участники должны убивать лично. До этого как было? Выполняй задание – и проходи дальше. Убивать скорее было выгодно, чем нет, но необходимости в этом не было. Даже шестая игра первого сезона могла иметь несмертельный финал, да и там уже было 2 участника – это был вопрос единственного убийства максимум. А здесь аж половина претендентов на победу должна лишить жизни одного из тех, кто прячется. То есть игры не то чтобы становятся сложнее – становятся более жестокими и кровавыми, заставляют человека все сильнее отказываться от человечности. Такого рода прогресс радует, потому что поднимает с новой силой главный вопрос финальных сезонов: насколько ценна жизнь человека? Игры третьего сезона подталкивают к ответу, что эта ценность – настолько минимальна, что ее можно приравнять к нулю.

4. Вторая серия сезона – доказательство того, что в Игре нет правильных и неправильных способов побеждать. Нет «чит-кода». Нет секретов. Вот эти видео на YouTube о сериале на тему «как победить?» не имеют смысла. Потому что ты максимум можешь немного увеличить свои шансы. Сила, острый ум, хитрость – преимущества, но они не дают никаких гарантий. Даже лучший может умереть, если ему не повезет. Довольно часто твой результат в игре – чуть ли не случайный. Например, ты в роли волка мог не успеть найти себе жертву, потому что просто открывал не те двери. В роли зайца мог все делать правильно – но наткнуться на волков, которые объединились, и проиграть. Здесь нет ценностей. Разве что единственная – жизнь. И то – только твоя. И то – только для тебя. В том-то и суть Игры: это просто большая лотерея с оговорками. Поэтому можно сказать, что эти соревнования – это плохая игра. Так сказал бы любой геймдизайнер.

5. Ребенок – символ возрождения и того, что в системе все еще есть что-то хорошее. И эту заметку я сделал еще во время просмотра 2-й серии, а не после завершения сезона. Ребенок рождается во время игры в прятки, когда все пытаются лишить друг друга жизни – а ребенок ее только обретает. Если хотите, младенца можно даже назвать посланием, как это сделали в фильме «Платформа» (2019). Здесь плюс-минус то же самое: жестокая система и чистая душа там, где ее никак не должно быть. Если ребенок сможет сохранить жизнь – человечество имеет шанс на спасение, если нет – не имеет. Все просто. Это становится очевидным почти сразу, когда младенец рождается, поэтому дальше единственным вопросом становится то, как именно авторы реализуют свою задумку. Сам прием не новый, но реализован весьма удачно – придираться не буду.

6. Вся эта драматичная 2-я серия произвела на меня меньшее впечатление, чем самоубийство бабушки в следующей. Потому что в прятках смерть и убийства – это условие игры, а здесь самоустранение бабули – ее собственное решение. И ее можно понять, причем не только из-за потери сына. Она приняла такое решение не из-за слабости, а из-за осознания, что не может помочь №222. Смерть ее сына лишила ее цели выйти победителем из Игры, а спасти №222 с ее ребенком она в одиночку не могла – ее путь как персонажа завершен. Она не может больше дать ничего себе и другим, а значит – и истории тоже. Поэтому она вешается ночью. Но перед этим просит Ги Хуна помочь ребенку, оставляя после себя память в виде мотивации для главного героя. Если бы не бабушка, он бы не боролся до конца. Поэтому старушка – один из лучших персонажей всего сезона. Ну очень много дала истории. Снова ее во всех обзорах будут хвалить. Заслуженно.

7. Сюжетные линии снайперши и бывшего полицейского – неинтересные. Я понимаю, что они нужны для финала, но мы просто тянем этих героев с 13-и серий сезона где-то 10. Если персонаж более двух третей истории не действует, но где-то мелькает в кадре – это плохо прописанная арка героя. Полицейский ищет остров, но его поиски весь второй и половину третьего сезона – это просто разговоры типа «Это здесь? Нет, это не здесь». То же самое со снайпершей, которая больше действует, но проходит через эту линию с торговлей органами, которую мы уже видели в предыдущем сезоне. Сериал даже раз поднимает вопрос о том, насколько правильно/неправильно извлекать органы у человека, который все равно умрет, но не развивает его вообще. А тогда зачем линия героини на протяжении всего сезона? Полицейский и снайперша пригодятся в финале истории, но до этого каждое «включение» на них – скучное. Там Ги Хун сражается за ребенка, любимые герои умирают – а здесь неинтересные персонажи делают что-то такое же неинтересное. Самая большая сюжетная претензия к сериалу – вот эта. Надо было дать полицейскому и снайперу если не больше событий в арках, то хотя бы больше философских вопросов для поднятия и раскрытия.

8. Сценаристы одновременно и бережны со своими героями, и жестоки. Очень удачный баланс, который делает «Игру в кальмара» интересной. Ведь слишком осторожное отношение к своим ключевым персонажам может создать вокруг них «сюжетную броню», а жесткое и равнодушное – сделать их потерю такой, которая не вызывает никаких эмоций у зрителя. Сценарист «Игры в кальмара» справился с задачей, поэтому теряем любимых героев мы, так сказать, с любовью – очень красиво и неспешно (можно успеть мысленно попрощаться), но смерть всех – жесткая и жестокая, ведь Игра не делает исключений даже для лучших. Пожалуй, столь удачного баланса в этом вопросе не смог добиться до сих пор ни один из подобных проектов.

9. Каждый может выбрать себе героя по душе. Просмотр «Игры в кальмара» и боление за своего, например, родственника на трибунах стадиона – это не такие уж и разные занятия. Обычно зритель перед экраном испытывает эмпатию либо к одному-двум основным персонажам, либо ко всем «добрякам», либо к злу (потому что оно слишком харизматично!). А здесь он получает много опций. Конечно, проще всего – переживать за судьбу главного героя, но можно еще и, например, за №222. Или за бабушку. Или за кого-то еще. Вариантов действительно немало. Ги Хун на протяжении сериала пытался доказать, что участники не лошади, но почти именно так их воспринимают зрители – как лошадей, на которых можно «поставить» и за которых стоит болеть. Но главное – именно возможность выбрать любимого или любимых. Мало фильмов и сериалов дают такой шанс.

10. Мы мало говорим о том, насколько «Игра в кальмара» подходит для того, чтобы ее пересматривать. А стоило бы! Потому что большинство видео о сериале – это всевозможные теории о том, что будет в будущих эпизодах. Я уверен, даже после финала будут теории, просто немного меньшие. И можно было бы подумать, что «Игра в кальмара» работает исключительно благодаря своей интриге... Но нет. Я пересмотрел первый сезон, и он хорошо «стареет». Я уже знаю, кто победит и кто когда сойдет с дистанции, но все равно получаю удовольствие от просмотра, ведь могу концентрироваться на другом – на взаимоотношениях между персонажами, на их драматических линиях. Могу искать здесь особые смыслы, делать предположения о точной мотивации участников принять то или иное решение и т.д. Но мне точно не скучно. Есть ощущение, что второй и третий сезон могут «состариться» так же, ведь отношения между героями здесь – интересные. Точно можно будет сказать только со временем, но первое впечатление: «Игра в кальмара» способна порадовать даже если уже знаешь финал.

11. Момент отказа Ги Хуна от убийства спящего в пятой серии — победный для него в Игре. Он выиграл уже тогда, еще до старта последнего раунда. Ведь Фронтмен подводил Ги к решению убивать с самого начала. Он заставил Хуна разочароваться не только в играх и организаторах, но и в людях в целом. И «добил» это вот тем снятием маски прямо на глазах главного героя, словно говоря: «Даже я тебя обманул. Тебе лгали все, каждый здесь. В Игре не осталось хороших людей, все здесь – подонки, не заслуживающие жизни». И вот Ги Хун с ножом в руках – совсем как сам Фронтмен несколько лет назад. Тот тогда также разочаровался в людях и получил шанс закончить все досрочно – и воспользовался им. А Ги Хун не стал. Потому что он «не такой человек». Разочарование в других не является достаточным поводом для совершения плохих поступков – так своим отказом устроить резню ночью отвечает Ги Хун Фронтмену. В решающий момент он доказывает тому, что они разные и что Ги Хун по моральным ценностям выше. Это и есть победа над Фронтменом, а значит – главная для главного героя.

12. Тематически оформленное молочко для младенца – главный прикол сезона. Это о внимании к деталям. Вообще, очень развлекает тот факт, что создатели «Игры в кальмара» не упустили здесь возможности прибегнуть к характерному для Игры абсурду, то есть прямо серьезно так поработали со сценой, зато создали «пустые» арки полицейского и снайперши. Шокирующая избирательность. И это что-то очень присущее азиатскому производству, ведь такая же проблема во многих аниме («Наруто» – эталонный пример), дорамах, фильмах... Чувствуется если не южнокорейский, то точно азиатский колорит. Что касается конкретно ребенка: есть вопросы к тому, как его нарисовали. Я, в целом, понимаю, почему не стали брать настоящего, но тогда инвестируйте больше в свою компьютерную графику. Netflix не мог выделить на это дополнительные деньги? Никогда в жизни не поверю. Внешний вид ребенка здесь – условность, конечно, но плохая картинка несколько «выбрасывает» тебя из истории и напоминает, что все это ненастоящее, всего лишь сериал. Если уже внимателен к деталям – будь внимательным и к этой, будь внимательным до самого конца.

13. Последний раунд – идеален если не по наполнению, то хотя бы по идее. Помните, выше писал, что Игра становится все жестче? Недавно впервые пришлось убивать собственными руками, а в последний момент нужно не играть – а решать, кто умрет. Не просто лишать людей жизни, как в прятках, а в «режиме Бога» выбирать, кто достоин жить. Ну и здесь хорошо работает вот эта ирония, когда парни в костюмах – но определяют, кто из них превратится в «тушенку»; когда мужчины говорят о демократии – а потом убивают. Это забавно и одновременно немного страшно. Так вот, последняя игра – вообще не игра. Потому что сериал «Игра в кальмара» – не об Игре. Он о психологии человека. Поэтому последний раунд – чисто психология. Так и должно быть, это вытекает из логики авторов проекта. Я помню, кто-то критиковал второй сезон за посредственные игры. Так вот, здесь все должны быть довольны. Даже несмотря на то, что нам показали только 2 игры вместо 3-х.

14. Не нужно бояться психотерапии. Так говорю даже не я, а сам сериал, пусть и не напрямую. Ги Хун пошел на Игру во второй раз, чтобы ее остановить... Но это он так думает. На самом деле он просто не смог отпустить предыдущие соревнования на выживание, не смог простить себе ту победу. Он пошел играть во второй раз не из-за желания все изменить – а из-за чувства вины. Он чувствовал, что виноват в смерти многих людей, и хотел все остановить, чтобы искупить ее. Уже на Игре он действительно провинился, когда организовал восстание ценой жизней десятков людей. И искупил именно эту вину своей жертвой в конце. То есть да, он пошел играть снова из-за вины и искупил вину, но первая из них – навязанная им самому себе, искусственная, а настоящая – только вторая. Если бы Ги Хун проработал свою травму с психотерапевтом, он бы не пошел снова играть. Конечно, тогда №222 никто бы не спас, но он сохранил бы свою жизнь, он смог бы двигаться дальше, в какой-то момент он бы полностью забыл об играх. Но сам не справился. Итог – смерть.

Ги Хун – главный герой сериала. «Игра в кальмара» критикует капитализм, но завершается идеей о том, что люди не лошади, и главное в нашей жизни – именно человечность. То есть он о философии, о ценностях, о сохранении в себе чего-то хорошего, о взращивании в себе ростков добра и т.д. Все 3 сезона все персонажи ищут для себя ответы на вопросы о том, что является самым важным именно для них. Сериал заканчивается сценой, где Фронтмен смотрит на вербовщика, который «затягивает» нового участника в Игру. И видно, что Фронтмен в раздумьях. Он продолжает искать ответы. Или уже нашел. Поиск ответов в себе — это именно о психотерапии. Она может помочь, если сам не вывозишь. Ги Хун «не вывез», и вот чего ему это стоило. Открытый вопрос, «вывезет» ли Фронтмен. «Игра в кальмара» — кроме всего прочего, сериал о необходимости психотерапии. С ней, вероятно, Ги Хун бы жил и радовался жизни.

15. Игры не остановить. Потому что они являются порождением сущности людей. Все плохое в людях – жажда власти, жадность, лицемерие и т.д. – требует, чтобы Игра продолжалась. Не то чтобы все люди плохие, просто плохое в людях – то, что было, есть и будет. Возможно, не у каждого, но у многих – точно так. Поэтому и Игра будет продолжаться вечно. Видимо, придется менять локации. Руководителей. Правила. Изменения будут, но соревнования будут продолжаться. Ги Хун не мог это закончить. Никто не может. Лучшее, что может сделать обычный человек для ускорения падения Игры, это просто быть в стороне. Не играть. Не управлять игрой. Культивировать в себе доброту. Помогать другим делать то же самое. Это максимум. Но и одного человека, одного неудачника-должника Ги Хуна достаточно, чтобы весь остров для Игры был уничтожен.

16. Третий сезон «Игры в кальмара» должен был доказать право продолжения на существование. Все вопросы уже заданы, осталось только дать ответы, в том числе на главный – о ценности жизни человека. И финальный сезон доказывает. Финальный сезон дает ответ. Он идеально завершает историю Ги Хуна. Настолько, что я, если бы впервые узнал о существовании сериала здесь и сейчас и сел его смотреть, никогда бы и не подумал, что второй и третий сезоны не планировались с самого начала. Они действительно ощущаются частью единой истории, а не придуманными ради заработка. Стало быть, финал удался. Третий сезон окончательно утвердил у меня мнение о том, что продолжение после дебютного было если не необходимым, то по крайней мере уместным.

Стоит ли смотреть?

Да. Но вряд ли вы, посмотрев второй сезон, решили бы проигнорировать третий – мой комментарий здесь не имеет большого веса. «Игра в кальмара» – больше, чем сериал. Это явление, которое уже повлияло и продолжит влиять на мир сериалов и даже кинематографа. Поэтому игнорировать такой культурный пласт просто нет смысла. «Игра в кальмара» – хорошая история, а ее третий сезон – шикарное ее завершение. Могло быть по-другому, можно было иначе – но вряд ли можно было сделать круче с целью донести ту мысль, которую хотел режиссер и сценарист. Сериал оставляет после просмотра своего финала послевкусие. Я не уверен, что приятное, но достаточно сильное, ощутимое и потенциально незабываемое – да. «Игра в кальмара» благодаря последнему сезону ощущается завершенным произведением. Таким, которое ответило на все вопросы и сказало все, что только хотело и могло. Финал – исчерпывающий. После него не хочется его обсуждать, не хочется о нем писать, читать и т.д. – хочется помолчать и подумать.

Потому что «Игра в кальмара» – это далеко не только развлекательное кино. Сериал исследует природу человека, его душу. И в последнем сезоне он заходит в этом направлении максимально далеко. Действительно поднимает ставки, предлагает новый уровень жестокости своему зрителю. После второго сезона, где было достаточно лишних сцен и минут, третий почти не требует «резанья». Потому что уже является концентрированной «Игрой в кальмара» – прямо как в первом сезоне, но с разговорами несколько другого уровня серьезности. Последние 6 эпизодов абсолютно точно не разочаровали, а пара крайних – сильно порадовали. Покатали на эмоциональных горках, спровоцировали задуматься, но главное – заставили отложить телефон, вообще о нем забыть. И это без каких-то безумных экшна и визуала. Последний сезон «Игры в кальмара» не был идеальным. Как и предыдущие, имел несколько неинтересных сюжетных линий, несколько непонятных решений в исполнении главных героев. Но его хочется прощать. Да и этот сериал – это не антиутопия, а метафора нашей жизни. Так зачем придираться к условностям?

«Игра в кальмара» уже в истории. Финал только определял, насколько много она отковыривает от этой скалы. Много. Очень много. Это будут пересматривать и обсуждать. К этому будут возвращаться. С этим будут сравнивать, более того: «Игру в кальмара» будут ставить в пример некоторым новым проектам. Живая классика получила сильный финал, поэтому словосочетание нужно изменить – теперь эта классика бессмертная.

Ранее мы писали: Концлагерь, уничтожение бездомных, забастовки: что на самом деле лежит в основе “Игры в кальмара”.