Сергей Кисель: Фильмы про войну нужно снимать взвешенно и осторожно

Несмотря на войну в Украине, в нашей стране продолжает существовать культурная жизнь: появляются новые исполнители на эстраде, художники пишут картины, снимают кино.

• "Я чувствую много любви к Украине": лидер группы Twisted Sister Ди Снайдер поддержал Украину

Именно о кино и пойдет разговор на этот раз. Через экран всегда проще достучаться до зрителя, чем через любой другой вид искусства.

Известный украинский актер Сергей Кисель специально для Meta.ua рассказал о том, как работает кинематограф в военное время, какие у него творческие планы и, конечно, не обошел стороной личную жизнь.

-Сергей, за время войны у вас родился третий ребенок. Трудно переживать счастье, когда вокруг война?

-Рождение ребенка – это всегда счастье. Это новый этап. Новое дыхание. А рождение ребенка во время войны – это не просто счастье. Это доказательство того, что мы живы, что мы не сломались. И что свет — сильнее тьмы. Иногда ты устаешь, у тебя опускаются руки, мысли загоняют тебя во тьму.

Но дети… Они светятся. Улыбками, глазами. Их смех - как луч, он пробивает тьму и напоминает, что мы не имеем права быть слабыми. Даже во время тревог и взрывов ты должен быть сильным, взвешенным и не терять контроль, потому что они копируют твое поведение. И если ты даешь где-нибудь слабину — они тоже начинают волноваться. Родители – это пример для них. А они – наше завтра.

- Выходит, сейчас рождаются дети, которые потом будут называться «детями войны». Как у вас получается заниматься воспитанием детей в такое сложное время?

-Все дети, живущие в это бурное время, уже войдут в историю как «дети войны». Но я не хочу, чтобы война стала их определением. Они не о войне. Они — о жизни, которая сильнее.

Воспитывать детей сейчас — как держать в руках огонь: надо беречь, не дать погаснуть. Чувство отцовства стало сейчас более трепетным. Да, сложно, но именно поэтому важно давать им еще больше любви. Я учу своих детей быть сильными, но не жесткими. Быть добрыми, но не наивными. И главное — оставаться людьми, даже когда мир вокруг времени теряет контроль и здравый смысл.

Это и есть наша с женой маленькая победа каждый день.

-Если мы говорим о войне – знаю, что сейчас вы снимаетесь в фильме «Февраль. Март» об истории в Буче и Ирпене. Легче сниматься в военных фильмах, когда идет война?

-Когда идет война, вообще не может быть ничего легким. Каждый день мы видим смерть, разрушение, боль. Как от этого может быть легко? Снимать о войне, напротив, труднее. Срабатывает много триггеров не только у актеров и съемочной группы, но и у людей вокруг.

Мы снимали в Гостомеле один из эпизодов и была задействована военная техника с враждебной символикой — местные жители пугались, не понимали, что происходит. Запрет использования выстрелов и пиротехнических средств при съемочном процессе побуждает к творческому подходу в той или иной ситуации. Здесь нужно действовать очень осторожно, ведь психика у нас у всех расшатана. Плюс больших сложностей добавляет комендантский час и невозможность передвижения в ночное время.

Снимать о войне во время войны это еще и большая ответственность. Я имею в виду то, что мы не имеем права показать ложь, ведь это вот вокруг нас и каждый день. Это ответственность перед людьми, пережившими оккупацию, и здесь тоже нельзя промахнуться, несмотря на то, что кино художественное, а не документальное. Не должно быть фальши, ведь все происходит здесь и сейчас, и каждый из нас свидетель этих событий.

Действительно, сейчас мы работаем над созданием фильма под названием «Февраль Март». Но это не о Буче. Это об Ирпене.

-Расскажете о фильме? И о своей роли в нем.

-Для меня – это особое кино. Сценарий написан из реальных историй людей, которые в считанные дни-часы оказались в оккупации в г. Ирпень. За основу взята история режиссера Сергея Сотниченко. Главный герой остается в Ирпене (у него мама, лишенная возможности ходить) и снимает на свой телефон происходящее в его городе. Из особых моментов это то, что мы снимаем именно в том квартале, где происходили события, где жил Сергей (даже в его доме проходят съемки), где стояли «кадыровцы», где велись постоянные артобстрелы и уличные бои.

Ситуация была обострена настолько, что 26 марта под взрывами Сергей решается выходить. Он подготовил хозяйственную тачку, усадил маму — и они ушли. Ну а что из этого вышло — увидим в кино. (Улыбается) Не хочу сильно спойлерить.

Мой персонаж – Валерий, сосед Сергея. Некий местный «царек». Ну, по крайней мере, он себя таким считает. В первые дни он с женой уезжает из Ирпеня, но по определенным причинам он возвращается. Снова вырваться из оккупации ему не удается. Единственным живым существом, которое не покидает его — это его верный пес. Благодаря ему Валерий понимает, что действительно ценно в этой жизни.

-У вас было немало ролей. Есть ли амплуа или роль, которую хочется сыграть?

-На самом деле этот список немалый. Мне всегда хочется ролей, которые станут вызовом для меня как актера. Чтобы пришлось копаться глубоко – в себе, в жизни, в правде.

Очень хочется сыграть какую-нибудь историческую фигуру. Чтобы погрузиться в архивы, анализировать и искать интересные факты и особенности персонажа.

Также у меня есть мечта сыграть Дракулу, хотя понимаю, что это точно не в нашем кино. Мечтаю о комедии — пока как-то не складывалось у меня с этим жанром.

-Знаю, вы не хотите играть оккупантов. Но разве не в этом вся соль профессии – сыграть даже ненавистного тебе человека?

-Это справедливый вопрос. И действительно, актер должен уметь играть любого. Но, по-моему, есть предел. Я могу сыграть преступника, убийцу, маньяка, даже тирана, если эта роль имеет смысл.

Но оккупант — это не просто персонаж, это символ той реальности, в которой сегодня гибнут люди, разрушается моя страна, жизнь.

Актер – это адвокат своей роли. Ты должен оправдать для себя любой поступок своего персонажа. А я до сих пор, на четвертом году полномасштабной войны, не могу оправдать происходящие зверства — и никогда не смогу.

-О кинематографе. Как вы думаете, будет ли развитие после войны? Я так понимаю, эта тема войны будет долго одной из главных?

-Развитие уже есть. С начала полномасштабного вторжения в кинотеатры вышло много хороших и качественных фильмов. Я счастлив оттого, что в этих фильмах нет места русскому, ведь раньше была определенная квота на производство. Они нам никогда не требовались, ведь у нас очень творческая нация.

У нас отличные специалисты: режиссеры, актеры, сценаристы, операторы, продюсеры. Все эти люди живут своей профессией и всегда отдаются по полной.

К сожалению, на данном этапе есть проблема того, что наш зритель не ходит в кинотеатры на фильмы украинского производства или ходит очень мало — и поэтому кинотеатры сокращают прокаты. Кинотеатр – это бизнес.

Я считаю, нам нужны квоты на уровне государства на украинском. Так в свое время было с радиостанциями. Нам нужно приучить своего зрителя, ведь сейчас время становления. Все мы учимся. Мы изучаем зрителя и его потребности, так и зритель должен познавать для себя украинское кино.

Пользуясь случаем, я хочу призвать украинцев смотреть свое — оно не хуже западных картин, а иногда даже гораздо лучше.

Относительно фильмов о войне нужно снимать. Но очень взвешенно и осторожно. Потому что страна в войне, и все мы видим своими глазами. Мы должны снимать и показывать миру нашу правду. Враг снимает — и это тоже часть большой информационной пропаганды.

-Немного о себе. Помогает ли актерское мастерство в личной жизни? Например, когда нужно соврать жене? (улыбается)

-Ну, жене вообще не стоит лгать. Не одобряю такого. Любые отношения должны строиться на взаимодоверии и уважении. Иначе долго они не продержатся. И даже если возникают какие-то конфликтные ситуации – а без них некуда – всегда нужно говорить об этом. На этом изначально и базируется наша с супругой семейная жизнь.

Помогает ли актерское мастерство в жизни? Да, конечно. Внимание, умение слушать, чувствовать, угадывать настроение – это работает и вне сцены. Не скрою: были моменты, когда я благодаря профессии решал определенные вопросы. Но не из-за узнаваемости, а все же из-за умений и навыков.

-Ну и как здесь не спросить? Четвертого ребенка не планируете?

-Нет. Пока точно нет. На самом деле мы с женой с самого начала отношений мечтали о мальчике и девочке. Но Вселенная внесла свои коррективы — и первые два у нас мальчика. Поэтому, собственно, решились на третьего ребенка.

Сейчас у ребят есть сестричка, а у нас с мамой дочь, которую мы все очень любим. Дети – это счастье. И нет ничего прекраснее улыбки и блеска детских глаз.

-У вас есть большая семья. Скажите несколько слов всей украинской семье, нашему народу. В это сложное время.

-Для меня человечность – это главная черта человека. Я всегда говорю своим детям: кем бы вы ни стали, где бы ни оказались — помните, вы в первую очередь ЧЕЛОВЕК. Не ставьте себя выше других. Живите так, чтобы не стыдно было смотреть в глаза ни себе, ни другим.

И вот уже четвертый год войны… Но я не устаю напоминать о первых неделях полномасштабного вторжения. Тогда казалось, что время остановилось. Мы все, украинцы, стали единым целым. Недвижимой силой. Мы действовали вместе – мощно, уверенно. Мы защищали, держались, верили.

Потому и сегодня говорю: война не где-то там. Она здесь, она с нами. Но мы большая, несокрушимая, светлая сила. И нам еще рано отдыхать. Отдохнем после Победы.

Итальянский тенор Андреа Бочелли в очередной раз поддержал Украину и встретился с министром культуры.